Сухой "Т-4", Бомбардировщик

Сверхзвуковой стратегический бомбардировщик Т-4 ОКБ им. П.О.Сухого

Т-4 – “сотка” – рабочее название сверхзвукового стратегического бомбардировщика со взлётной массой более 100 тонн (отсюда и название “сотка”) и крейсерской скоростью около 3М. Закладывался также “проект 200” – ещё больший бомбардировщик со взлётной массой около 200 тонн!

Т-4 часто ошибочно называют Су-100, хотя «изделие 100» – это всего лишь производственный шифр, под которым на Тушинском авиазаводе прятали таинственный самолет из титана. Для его строительства потребовалось освоить технологию сварки и клепки капризного материала. В результате всех новшеств самолет стал стоить столько, сколько стоит равное ему по весу количество золота. Однако роковым в судьбе этой прогрессивной машины стал отнюдь не недостаток “презренного металла”, а, по официальной версии, пластичность самого титана – на сверхзвуковых скоростях он деформировался и на крыле образовывались гофры.

Однако всё не так просто. С деформацией можно было бороться. Скорее всего, проект был прикрыт в пользу разработки Туполева, который в то время имел большое влияние на руководство страны. Однажды В.С.Ильюшина спросили в ЦАГИ, почему была прекращена программа строительства и лётных испытаний хотя опытных экземпляров тяжёлого сверхзвукового самолёта Т-4 (“100”). Это была интересная машина, во многих решениях принципиально новая, рассчитанная на существенный прорыв в скорости полёта. В этом отношении её можно сравнить, пожалуй, с самолётом М-50 В.М.Мясищева и Р-020 П.В.Цыбина.

Схожими, к сожалению, оказались и судьбы этих машин. Ильюшин ответил тогда: “Никто, нигде и никому не объяснил ещё происшедшего с этой машиной. Второй экземпляр самолёта был уже готов к полёту, как и летавший успешно первый самолёт. Готовился третий. И вот, не говоря никому ни слова, разрезали автогеном второй и третий самолёты. Сколько ошибок было похоронено: и Ваших, и конструкторских, и моих, которые надо было выявить, вычеркнуть. Это преступление. Однажды на аэродроме законсервированную “сотку” увидел секретарь ЦК партии Я.П.Рябов, курировавший тогда оборонные отрасли промышленности. Он спросил: “А почему её прекратили?”. Ну, уж если секретарь ЦК спрашивает у нас, грешников, если уж он не знает, то тут можно только руками развести. Бедная наша “сотка” стоит теперь в музее в Монино”.

Нельзя не согласиться с В.С.Ильюшиным. И мировой опыт показывает, что иной раз дорогостоящие программы прекращались. Но одно дело не начинать серийного производства, а другое – не выжать максимум информации из опытных экземпляров новейших машин, на создание которых затрачен огромный интеллектуальный потенциал и материальные средства. Уничтожить, не получив никакой отдачи, – это ошибка стратегическая, ведь возврат к подобной теме исследований и разработок неизбежен, но, чтобы наверстать упущенное, придётся заплатить втридорога.

Единственный уцелевший экземпляр Т-4 находится в авиационном музее в Монино.